Вверх по лестнице, ведущей вниз: балет «Кармен в моей голове» в «Новой опере»
«Балет Москва» в «Новой опере» показал спектакль «Кармен в моей голове» екатеринбургского хореографа, лидера отечественного современного танца, неоднократного лауреата премии «Золотая маска» Татьяны Багановой. Мировая премьера оставила противоречивые впечатления.
В конце 2022 года «Балет Москва» вошел в штат столичного театра «Новая опера» имени Е.В. Колобова, и союз оказался счастливым. Директор творческого объединения Антон Гетьман умеет рисковать и, похоже, он и инициировал эксперимент с «Кармен», бросился в авантюру, результат которой был непредсказуем, а реализация потребовала вложения немалых ресурсов.
«Кармен в моей голове» — спектакль экспериментальный. Такие еще недавно называли «конкурсными» или «европейскими». В нем не бьет ключом настоящая жизнь или бутафорская, а происходит некое визуальное, подчас гипнотическое развитие «концептуальной глобальной идеи» (определение Татьяны Багановой), и в итоге ее категоричное утверждение. Композитора Жоржа Бизе — первооткрывателя темы — решили не тревожить, как и канонические оперные и балетные образцы, населенные цыганами, контрабандистами, табачницами. В попутчики взяли новеллу Просперо Мериме, исключив этнографические и археологические очерки. Только Кармен и Хосе, и оба персонажа многолики, в роли каждого — по 12 исполнителей. В программке прописаны состояния каждой цыганки в каждом фрагменте: «Кармен в упорстве», «в тоске», «в маниакальном упорстве», «в предчувствии», «в мольбе», «в ярости», «в неистовстве», «в своем торжестве». Переживаемые состояния дюжины двойников Хосе не уточняются, выявление индивидуальностей не входит в задачу авторов.
В новой «Кармен» нет привычного либретто с прописанным линейным порядком действий. В центре — отношения мужчины и женщины, что часто встречается у Багановой: это ее тема. Женское начало становится ведущим — эта мысль тоже давно входит в систему художественных рассуждений хореографа. Мужчины в гендерном противостоянии — слабое звено, они могут лишь соответствовать или нет: требованиям женщины, ее мечтам, изменчивым правилам и безудержным фантазиям. Кармен свободна, как птица, жизнелюбива, непокорна, сметлива, своенравна и … жестока. В ней зашифрован женский код, все артистки на сцене доказывают, что их героини — отражения Кармен.
Они — амазонки, обуреваемые желанием вступить с мужчиной в единоборство, укротить его и испытать триумф победы и власти. Актрисы — прекрасные лицедейки. В одной из первых сцен спектакля почти целомудренно «обнаженные» Кармен, как русалки, купаются в водах Гвадалкивира, «ныряя» в оркестровую яму, где эффектно покачиваются голубые волны из целлофановой пленки. А далее — мозаика сцен: соло, дуэты, трио, квартеты, ансамбли: то танцуют синхронно, то пары ведут диалог, то двигаются подчеркнуто вразнобой. Татьяна Баганова — философ и психолог, ее рассуждения превращаются не только в виртуозные танцевальные фразы, она умеет одинаковые коллективные полудвижения рук, повороты головы, невысокие прыжки, изгибы торса наполнить смыслом.
Создан спектакль «Кармен в моей голове» крепкой и бодрой командой единомышленников: соавторами хореографа стали композитор Настасья Хрущева, сценограф Лариса Ломакина, художник по костюмам Галя Солодовникова — все талантливы. Автор музыкальной драматургии — последовательница минимализма с его импульсивными паттернами и пульсирующими ритмами. В музыке — напор и напряжение, мощная провокация — жесткая, дерзкая и эмоциональная. Музыка — как сокрушительная лавина. Уже на старте спектакля появляется мужской Камерный хор Московской консерватории, все вокалисты — в дымчато-серых пальто с закрытыми капюшонами лицами. Не покидает подмостков Ансамбль солистов (рояль, струнные, перкуссия), которым руководит дирижер, альтист, скрипач Павел Романенко.
Результат работы женской команды поражает свободой творчества: все идут собственным путем, но в одном направлении. Визуальный образ багановских спектаклей часто отсылает к живописным полотнам — от Брейгеля Старшего до Рембрандта. Ее «Кармен в моей голове» провоцирует рождение ассоциаций с архитектурой: город-лабиринт, двор-колодец, лестницы без конца и без края, выходы, переходы, окна, двери, ниши — образ бесконечного движения и его относительности. Художник объяснила, что вдохновлялась графикой Маурица Эшера. Вдохновила и нас — рассматривать после спектакля соотношения пространств и замысловатость путей в работах (или на рисунках) этого нидерландского мастера — занятие весьма любопытное. Актеры уверенно обживают все уровни сценического пространства — мира бездушных цифровых развлечений, поля компьютерной игры — и одинаково ловко поднимаются-спускаются по лестницам не только привычным образом — лицом вперед, но и наоборот, и есть в таком ходе нечто обесчеловеченное, словно на сцене неодушевленные персонажи виртуальных схваток и погонь.
Со свинцовыми и коралловыми оттенками декораций корреспондируются костюмы — их более восьмидесяти, и они необыкновенно эффектны. У всех двойников Хосе, а он — драгун, солдат (кстати, он и «рассказывает» эту историю) — пиджаки и брюки, пальто и жилетки разного кроя, но единой серо-голубой по цвету гаммы. Женские платья кажутся чехлами, живущими своей жизнью: того, чтобы стать «второй кожей», создатели спектакля и не добивались. Все вместе платья создают общий букет кроваво-красных цветов. Монохромное алое одеяние вызывающе прекрасно: строгое и скромное впереди и соблазнительно откровенное со спины — широкий вырез открывает хрупкий позвоночник и нежные девичьи плечи, а желоб узкого разреза экстравагантно скользит вниз. Платья дурманят колоритными отливами красного: коралловыми, багровыми, рубиновыми отсветами.
В финале звучит ария на слова романтика Китса La Belle Dame sans Merci («Прекрасная дама, не знающая милосердия») — «Зачем, о рыцарь, бродишь ты / Печален, бледен, одинок?» — слова мадригала приводятся в программке. Балладный рыцарь, как и Хосе, погиб от безжалостной красавицы, похожей на Кармен. На сцене является гигантская женская фигура из апельсинов — такие скульптуры создаются к церемониям открытия весеннего фестиваля цитрусовых во французском Ментоне и, наверняка, не только там. Маска смерти с торчащими зубами на лице этой внушительной гренадерши не оставляет сомнений в ее намерениях: кинжалом она срезает рыжие плоды со своей юбки, и из «окошек» кринолина выпадают бездыханные тела мужчин. Все «эти» Хосе ждали от Кармен не одной страсти, но и любви, способной изменить жизнь. Но они, Хосе и Кармен — мужчина и женщина, говорит нам Баганова, жители разных планет, и им не дано понять друг друга.
Чего не хватает этому спектаклю, чтобы стать хитом? Любви. Умозрительны талантливые решения, где регламентировано каждое движение; бесконечно странными представляются отношения, заостренные на сексуальных разборках и демонстрации телесной чувственности; все персонажи подчеркнуто лишены милосердия, терпимости и великодушия. Но Кармен у Мериме не была освобождена от нравственного выбора, и она его делала, спектакль же поставлен о полной невозможности понять другого человека. Раздражаться бессмысленно — так решили авторы. Интерес «в моей голове» спектакль вызывает, но на соучастие рассчитывать едва ли может.
Фотографии: Батыр Аннадурдыев/предоставлены пресс-службой Театра Новая Опера / Балет Москва.