Как «особые эшелоны» штурмовиков породили легенду о "Батальоне Славы"
Ровно 80 лет назад, 14 января 1945 года, произошло событие, за которое десятки советских бойцов немедленно получили ордена Славы. Возможно, именно это стало основой легенды о «Батальоне Славы», получившей известность после Великой Отечественной. Речь идет о первом успешном применении так называемых особых батальонов. Зачем они были созданы и как себя показали?
14 января 1945 войска 1-го Белорусского фронта маршала Георгия Жукова начали Варшавско-Позненскую наступательную операцию. Она стала частью общего наступления Красной армии на широком фронте в Польше, вошедшего в историю Второй мировой как Висло-Одерская операция. Замысел Варшавско-Позненской операции был в том, чтобы фронт разгромил Варшавско-Радомскую группировку вермахта с последующим выходом к городу Познань.
Советское командование сделало удар настолько сильным, чтобы разгромленный враг не имел возможности где-то закрепиться для дальнейшей обороны. Для этого части 1-го Белорусского фронта превышали противника в орудиях и живой силе в семь раз, а в бронетехнике – в шесть раз. На немецкую оборону на Висле обрушилась лавина советских войск. И камешками, которые сдвинули эту лавину, стали штурмовые батальоны так называемого особого эшелона. Их применение стало венцом длительной подготовки советских войск, а особенно командного состава, начавшейся, по сути, еще с 1941 года.
С самого начала войны львиная доля советских попыток прорвать оборону врага проваливалась прежде всего из-за плохой разведки. Ничего не зная о противнике, командиры соединений сразу после артподготовки бросали на прорыв основные силы пехоты и танков, и те не достигали успеха, так как били вслепую. Поэтому офицеры Генштаба на местах пытались привить фронтовым начальникам культуру разведки боем усиленным батальоном.
Фактически это были специальные разведотряды, проводившие разведку боем, но с надеждой на прорыв. Если усиленному батальону удается прорвать оборону противника, то в образовавшийся прорыв вводятся главные силы. Именно к Висло-Одерской операции эта тактика наконец была полностью отработана.
Каждая стрелковая дивизия, находившаяся в боевом соприкосновении с противником, выделяла один или два стрелковых батальона, чтобы из него сделать особый штурмовой. Батальоны усиливались самоходками, танками, штурмовыми саперными и пулеметными подразделениями, а также орудиями полковой артиллерии. Всего же в войсках 1-го Белорусского фронта к началу Висло-Одерской операции было создано два десятка штурмовых батальонов.
Они были тщательно подготовлены. Еще за несколько месяцев до начала операции по приказу Жукова штурмовики тренировались преодолевать «вражеские позиции» на учебных полях, построенных по типу немецкой обороны. Кроме того, каждый из батальонов провел учебное наступление за огневым валом артиллерии, стрелявшей боевыми снарядами.
В первый день операции на разных направлениях наступление развивалось по-разному, но 69-я армия генерала Владимира Колпакчи и 33-я армия генерала Вячеслава Цветаева добились блестящего успеха. Например, батальоны «особого эшелона» Колпакчи к десяти утра захватили две, а местами и три линии траншей. После этого в бой были введены основные силы армии, которые к полудню завершили прорыв главной оборонительной полосы на 18 км, разгромив 17-ю пехотную дивизию вермахта и взяв город Зволень.
Общим результатом боев 14 января 1945-го стал прорыв вражеской обороны в четырех местах войсками обоих плацдармов, продвинувшихся вперед на 12-18 км. Этим были созданы выгодные условия для развития дальнейшего советского наступления и разгрома врага в Польше.
Высокую эффективность штурмовых батальонов «особого эшелона» можно объяснить отличной работой советской артиллерии и хорошим ее взаимодействием со штурмовыми подразделениями, которые врывались во вражеские траншеи, почти не встречая сопротивления. Взятые в плен немецкие офицеры говорили, что «после артподготовки русских 14 января роты потеряли свыше 50% своего состава».
Именно эти батальоны, скорее всего, и породили в исторической науке легенду о так называемом «Батальоне Славы». И речь идет о совершенно конкретном подразделении: 1-м батальоне из 215-го гвардейского стрелкового полка, прорывавшего немецкую оборону на пулавском плацдарме. Командовал им гвардии майор Борис Емельянов.
В канонической версии легенды указывается, что когда 14 января 1945-го батальон Емельянова выполнил свою задачу, командующий 69-й армией Колпакчи был восхищен мужеством гвардейцев. Поэтому Военный совет армии решил их отметить. В итоге он якобы массово наградил весь личный состав батальона (350 человек) орденами Славы всех трех степеней. В то же время изучение наградных приказов по 77-й гвардейской дивизии, 25-му корпусу и 69-й армии дает понять, что единого, массового награждения 350 человек из 215-го гвардейского полка не было. Батальон Бориса Емельянова сражался отважно, но все же не подходит под формулу награждения из мифа о «Батальоне Славы».
Однако во время наступления на данном участке действовали еще три штурмовых батальона из 134-й, 274-й и 312-й стрелковых дивизий. Все они выполнили поставленную задачу, прорвав вражескую оборону в четырех местах. Но один из них – 1-й батальон 1083-го стрелкового полка, которым командовал майор Даут Нехай – Военный совет 69-й армии выделил особо.
Ошеломленный стремительностью прорыва, противник почти не сопротивлялся, о чем говорят 62 немецких пленных солдата и офицера, взятых бойцами Нехая в бою.
Последние совершили в тот день немало выдающегося. К примеру, рядовой Павел Иванов лично пленил трех немцев. Младший сержант Владимир Прохоров, ворвавшись в траншею, захватил в плен пулеметный расчет вместе с пулеметом и, будучи ранен, не ушел с поля боя.
Судя по наградным приказам, Военный совет 69-й армии был сильно впечатлен подвигом батальона Нехая. Уже 14 января (!) 1945-го Колпакчи разом наградил весь комсостав батальона: комбата и трех его ротных командиров орденами Красного Знамени, восемь взводных – орденами Александра Невского и одного орденом Отечественной войны 1-й степени (посмертно). А 28 января 1945-го командир 312-й дивизии Александр Моисеевский двумя приказами наградил орденами Славы 3-й степени 76 бойцов 1083-го полка, прорывавших вражескую оборону 14 января, из них 47 пехотинцев из батальона Нехая.
Но этим дело не ограничилось, так как Военный совет 69-й армии продолжил единые массовые награждения героев из 1083-го полка. 13 февраля 1945-го Колпакчи издал приказ, в котором разом наградил 11 участников боя 14 января орденами Славы 2-й степени, семь из которых непосредственно служили под началом Нехая.
Самому же комбату 27 февраля было присвоено звание Героя Советского Союза. Военный совет 69-й армии писал, что Нехай достоин звания «за прорыв 14.01.45 г. сильно укрепленной и глубоко эшелонированной обороны немцев с исключительной стремительностью и настойчивостью, в результате чего батальон сыграл решающую роль для всей дивизии – не оглядываясь на отставших соседей, прорвал оборону в глубину на 12 км, выйдя на тыловую позицию раньше, чем немцы успели ее занять».
В истории войны это был редкий, если не единственный случай, когда за один бой орденами Славы различных степеней массово было награждено почти 90 человек, более 50 из которых служили непосредственно в одном батальоне. Таким образом, подразделение Даута Нехая вполне могло быть тем самым «Батальоном Славы», так как его награждение почти соответствует формуле, описанной выше. А главное – батальон Нехая подтвердил и сам замысел Висло-Одерской операции, и в целом эффективность этой схемы прорыва эшелонированной обороны противника.